Трин Юпитера к Сатурну. Счастье - это просто..

Дата поступления: 13.12.2013 10:32

Lerra

Спасибо

Я счастлива, что так!

Дата поступления: 13.12.2013 10:23

Li_Leo

Радоваться сегодняшнему дню, ко всему происходящему с благодарностью.

Нет пределов совершенству, но мы люди живые. Мне кажется, всякое случается, любые состояния надо проживать достойно, не циклясь на них.

Дата поступления: 13.12.2013 10:03

зухра

Спасибо!

Радости мало не бывает.

Аллочка, спасибо, добрая наша волшебница.

А я в эти дни просто зачитываюсь книгой Анастасии Цветаевой "Воспоминания" :

http://topreferat.znate.ru/pdfview/index-35206.html

Это просто какой-то гимн юпитера в раке!

Таких восхитительных описаний детства, ДОМА я ещё ни у кого не встречала

И рефреном проходит мысль о том, что никогда ничего детьми не просили, и тем слаще было ощущение подарков, чудес, праздника:

Я наверняка плохо расскажу — про панораму: не найти рав-

ных ей по волшебству слов — хоть и взят разбег: по трамп-

лину музыкальных шкатулок, но даль прожитых лет теснит

грудь и перо. Большой — больше аршина — и в пол-аршина

шириной и высотой, темнее ореха цветом ящик. С торца

в доску вправлена огромная лупа, диаметром вершка в три.

На двух третях верхней крышки — шарниры, подымающие

и опускающие последнюю ее треть; она стоит под острым

углом, и на внутренней ее стороне — зеркало (это — когда

надо дать картинам панорамы «день»). Задняя стенка

ящика — тоже на шарнирах. Она опускается плашмя на

стол — тогда, пока еще не вставили картину, видно огром-

ную лампу, а верхнюю крышку с зеркалом наглухо закры-вают (это — когда надо дать картинам панорамы «ночь»).

Картины — двойные: в них на поверхности сияет день — не-

беса, города, пейзажи, и в них, на подклеенных сзади тем-

ных глубинах папиросных бумаг и потайных темных штри-

хах под кругом светящейся (на фоне зажженной лампы)

прозрачной луны, — цветет ночь, горит над старинными го-

родами иллюминация, стоят в иностранных парках дамы

в робронах и старинные мужчины в цилиндрах. В этих

картинах — их несколько полных коробок — живет весь

Теодор Гофман и какие-то из городов Андерсена. Каждая

картина прикреплена на легкую узкую черную деревянную

рамку, и сзади — не по-русски — название картины. Когда

берешь ее в руки (но мама сейчас же отбирает) — в руках

волшебно-легко, нет веса, как во сне.

Разве расскажешь трезво о панораме, в которой жило все,

чего мы не видели и что где-то жило до нас и будет жить

после, над чем стояли магические слова «Venise» (Венеция),

«Bois de Boulоgne» (Булонский лес) «Constantinople»… Это

же — тот самый Константинополь, где на базаре увидел кол-

дунью гауфовский карлик! Наши головы тычутся, стара-

тельно отодвигая другую, чтобы завладеть волшебным кру-

гом лупы, через который вплываешь в панораму, как входят

через порог в дом. Но Мусина голова крепче, и ее кулак ти-

хонько (чтоб мама не увидела) молотит мой бок, — и моя,

несмотря на все, на жар сопротивления, отодвинутость, —

орет о себе благим матом, и в гневной защите маминого:

«И не стыдно тебе, Маруся? Старшая?» — и в Мусином угроз-

ном мне в ухо: «Вот ты у меня потом узнаешь...» тонет мое

заливистое, одновременно торжествующее и испуганное «и-

и-иии»... Но Марусе уже все равно: Венеция безраздельно ее,

никакая Ася не суется, не мешает! Пока ее утешает мама, ей

приходится бороть лишь вялые попытки Андрюши. И под

его незаметные пинок и шипенье ей в ухо — она блаженно

проваливается в (после голубой глади небес и каналов Вене-

ции — мамина рука сняла с «дня» отраженное сверкание зер-

кала и открыла сзади крышку, в жерло лампы-молнии) ночь

венецианской темницы: своды в темном пламени факела,

кто-то темный и чьи-то цепи... Ненавистная Асина голова

опять лезет в лупу! Со вздохом (незаметно толкая меня)

Муся уступает мне место...

Мамина рука уносит вверх то, что так, так глотаешь! —

всегда рано... Это — как улетающий занавес в «Спящей кра-

савице» — страшное своей тупой силой сияние лампы-

молнии через гигантскую лупу не успевает сделать жизнь

совсем нестерпимой: мамина великанья рука уже спускает

по желобкам стенок — другое — Мусино? мое? — волшебство:

«Toulon», город Тулон! Воздушный шар поднимается в небо,

люди в цилиндрах и дамы в атласных раструбах смотрят ему

вслед. И вновь перешеек зеркальной сомкнувшейся и зад-

ней упавшей крышек растет над Тулоном… Вдруг проявля-

ется высота ратуши, мост над рекой, под его арками брызги

лунного света и череда удаляющихся огней... Не помним

имен, не знаем, какой город. Это — Мусино (мое будет

после) — полукруглые окна, высокие двери, группы старин-

ных людей с чемоданами, корзинами, виадук, силуэт под-

ходящего поезда — кончено с днем! (Нам давно пора спать,

мама торопит.) Ночь падает на вокзал лунами светящихся

матовых фонарей, стеклянных бра, сигнальных огней над

рельсами — а наши души (они ведь от рожденья взрослые!)

в маленьких наших телах рвутся вслед куда-то уходящему

вдаль поезду, мы слышим его жалобный крик...

Кавалькада в лесу, гирлянды цветных фонарей, днев-

ные и ночные дубравы, Стамбул, луна над замком — Ринг-

штеттен! — Дамаск, какая-то гавань, корабли, розовая тишь

моря, — чужбинная волшебная старина.

Где взяла наша мать силу — видя такую нашу страсть к па-

нораме — показывать ее нам так редко? Несколько раз в год

лишь слышали мы, всегда внезапно: «Дети, идемте вниз —

будем смотреть панораму!» Как мы летели вниз...

Но и мы — и это тоже не менее удивительно — никогда не

ныли, не приставали к ней с этой просьбой. Панорама наста

вала, как приходит, сам собой, праздник: когда ему пора...

Оттого ли панорама за все детство нам не наскучила? (О,

неужели могло бы наскучить — такое?) И доселе — когда уже

прошла жизнь — я с замиранием чего-то в уже почти отмер-

шем сердце вижу, как белый замок среди нестерпимой си-

невы неба и темно-изумрудных дубрав паденьем зеркаль-

ной крышки оживает в сапфировую ночь с очертанием

черных зубчатых башен, как выплывает луна из-за купы дерев — и (как Муся и я тогда) я, покинутая ею, давно верю,

что это — Бург (замок) Рингштеттен, где жили когда-то Гуль-

брандт и Ундина и разлучившая их Бертальда... Лицо все

еще будто прильнуло, пылая, к непомерно большой лупе,

погружаясь в темный коридор панорамного ящика, глаза —

все еще обжигаются о луну над дубравой... И когда я, входя

в магазин — стольких городов, стольких лет, и уже не пер-

вое поколение, слышу требовательно-ноющий голос совре-

менных детей, тянущих мать за рукав при виде любого при-

глянувшегося предмета — «Maма! Купи...», — я вспоминаю

мать — панораму — и нас, годы детского стоицизма. И мне трудно побороть отвращение к такому большому, распущен-

ному сластолюбию, слабоволию, жадноручию у таких еще

маленьких, но уже недовольных людят. Не холодок старо-

сти, а вневозрастное оттолкновение глядит им вслед.

Дата поступления: 13.12.2013 09:54

taiga

Спасибо

Сижу себе тихо, плинтус починяЮ

Дата поступления: 13.12.2013 09:33

Люди никогда не взрослеют. Они просто учатся вести себя на людях (Бернард Шоу)

Алла!

Довольствуйтесь тем, что имеете, радуйтесь тому, что происходит с Вами. Когда Вы поймете, что не испытываете ни в чем недостатка, вся вселенная будет принадлежать Вам.

Дата поступления: 13.12.2013 07:43

Аллочка!

Я как раз сейчас размышляю над примерно этой темой: "Но бывает и наоборот, оказывается, из того что мне предлагается ничего не надо. Это не моЁ."

Столкнулась с ситуацией, когда подарки буквально вламываются в дом Наши данные (мой тухлофон ) попали в разные благотворительные фонды (полагаю, из собеса), и к частным лицам, которые хотят побыть "Снегурками" , т.к. мы подходим под две льготные категории...

И это выглядит буквально так:"Называйте адрес и мы вам привезём..."

А мне ЭТО не надо , и как тут быть?

Я благодарю людей за хорошие намерения и решительно отказываюсь.

Аллочка, ну правильно же? К чему мне этот поток ненужных предметов...Только потому, что само идёт? А мне потом всех благодари, одаривай взамен и думай - куда теперь всё утилизировать.

Как Вы считаете, Алла? Права я или уже зажралась там в своей М...

Дата поступления: 13.12.2013 06:48

Да, да, Алла! Ты права! Сейчас именно то время, когда мы получаем подарки, но именно те, которые заслужили.

...Это не просто очередной день: это и есть тот самый единственный день, который вам дан сегодня. Он вам дан. Это подарок. Единственный подарок, который есть у вас прямо сейчас...

И такие дни-подарки ( ) мы получаем, если ценим каждое мгновение ( ) . У меня в карте и в , поэтому каждое "касание" их друг друга я чувствую всегда очень хорошо.

Спасибо, Алла! Я так ждала этой статьи - как подтверждения того, что мое счастье на самом деле случилось.

Алла!!!!

Тепло проникло в дальние уголки Души от Ваших слов!!!

Ощущение чего - то долгожданного...

"...Задача научиться благодарности. Принять с радостью, что дается. К тому что пришло сейчас, было приложено много усилий, и нельзя это брезгливо отвергать"

Вот, точно подсматриваете за нами!!!

Спасибо!!!

http://www.youtube.com/watch?v=Md4Qx_yqBD4